Постепенно боль стала сменяться на покалывающее жжение, что было почти приятно, в сравнении с, испытанным ранее, шоком. Расслабление стало настолько глубоким, что внимание и натура отстранились от тяжёлого, неповоротливого и, ставшего бесформенным, физического тела.
Продолжая поддерживать постоянство движения энергии в русле «небесного кольца», сжимающего ткани тела и стремящегося объединить все его части, я, одновременно исследовал новую пульсирующую зону, начинающую оформлять свои стенки. Было ощущение, что яростный жар расплавил ткани под копчиком и придал им свойства обожжённой глины – плотные, жёсткие, чувствительные и крепкие. В воображении возник красивый кувшин, с изящной ручкой и грациозным горлышком.
Наставник отлучился ненадолго, сходив на кухню и сменив полуостывший камень на другой. По его возвращении я приготовился к продолжению прожигания тела в следующих местах, но был приятно разочарован. Учитель легонько постучал кулаком по зоне крестца и положил камень на его середину. Тепло стало распространяться по животу, ещё более расслабляя мышцы и органы, но не превратилось в жжение, а оставалось на грани. У меня даже возникло сомнение, которое я постарался выразить в как можно более завуалированной форме, дипломатично объяснив наставнику: «Или у меня штаны здесь толще или кожа, но что-то мешает выжечь ещё одну дырку внутри живота». Хочется верить, что наставник оценил моё рассуждение, потому что в ответ начал устанавливать следующий камень на позвоночнике, напротив пупка. Сразу же за этим, последовал очередной – между почек, затем ещё и ещё, постепенно поднимаясь к голове.
Таким образом, на спине у меня возникло семь источников тепла, прогревающих тело и начавших, к моему удивлению, мешать энергии течь в русле чудесной речки. Распространение тепла стало сочетаться с напряжением, вызванным образованием небольших лужиц остановившейся энергии. Затем, вслед за проникновением тепла в глубину тела, эти лужицы стали терять дно и начали углубляться. Странное сочетание тяжести и тепла на поверхности спины объединилось с появлением пузырьков энергии в теле на разной глубине. Энергия устремилась в образовывающиеся полости, стала пощипывать окружающие ткани и завоёвывать всё большее пространство.
Возникло странное ощущение, что внутри тела стали надуваться шары разной формы, висящие на верёвке энергетического канала, продолжающего вращать «небесное кольцо».
Я невольно вскрикнул, когда шар в центре грудной клетки вдруг начал с треском раздирать окружающие ткани, разливая тепло.
«Учитель, по-моему, это уже не штаны, а что-то другое начинает рваться внутри меня» – смог воскликнуть я, когда этот душераздирающий звук угас в моих глубинах.
Наставник удовлетворённо ответил, что слышал и видел происходящее. Это хороший знак готовности котлов к началу работы с энергией. Он посоветовал попробовать вращать энергию внутри каждого шара, размешивая её в горизонтальной плоскости, что я и сделал. Но учитель прервал мою попытку, вскричав, что надо вращать энергию не горизонтально, а горизонтально по отношению к позвоночнику, который якобы вертикален в данный момент. Видимо, моё замешательство несколько затянулось, потому что наставник смёл все камни с моей спины, схватил меня за плечи, легко, как соломенное чучело, перевернул на спину и посадил.
«Вот положение, в котором вращение энергии должно быть горизонтальным, Лань!» Он чуть помолчал, ожидая, видимо, пока умолкнет скрежет неповоротливых мыслей в моей голове…
«А позвоночник, при этом, находится в вертикальном положении!». Очередная пауза…
Моё расслабление, сосредоточение на вращении энергии, на поиске ощущений, видимо, серьёзно задержали ответную реакцию, потому что наставник снова вынужден был взять инициативу в свои руки. Снова вцепившись железной хваткой мне в плечи, он встряхнул меня, развернул и уложил на циновки, лицом к земле. На спине у меня снова очутились тяжёлые, продолжающие источать приятное тепло, камни и я, словно и не было какой-то паузы, принялся вращать энергию в котлах в нужном направлении. Учитель одобрительно похлопал меня по плечу, которое всё ещё чувствовало следы его предшествующих прикосновений, и уселся в углу, напротив моей головы.
«Продолжай укреплять стенки котлов вращением энергии в них, а я буду объяснять, что делать дальше.
Как я уже говорил, всего в нашем теле содержится девять киноварных котлов. Ты нашёл и начал формировать восемь из них. Можно сказать, основной процесс приготовления лакомого блюда из куска сырого мяса подготовлен – на печке расставлены котлы разной величины, с разной температурой внутри.
Следующая задача, возникающая перед тобой – сравнить их величину и попробовать наполнить каждый из них энергией. Таким образом, ты обнаружишь разницу в процессах, протекающих внутри них – чем больший объём у котла, тем меньше внутренний жар. А второе различие в том, что большие котлы варят энергию, не мешая окружающим процессам тела, а маленькие котлы очень сильно влияют на всё вокруг, распространяют и тепло и ароматы.
У каждого человека размеры котлов и сочетание их форм разное – оно зависит от предрасположенности натуры к какому-то виду деятельности, но есть и определённые нормы. Например, натура-воин содержит самый маленький котёл на уровне пупка, а самый большой – на уровне сердца. Натура-торговец скрывает самый маленький котёл на уровне крестца, а самый объёмный – на уровне горла. Или ещё один пример, натура-скиталец обладает самым маленьким котлом на уровне основания шеи, а самым большим – в центре грудной клетки.
Можно сказать, что размеры котлов позволяют привередливой натуре согласиться терпеть присутствие тела, ограничивающего и, часто, мешающего ей в достижении каких-то целей жизни».
Наставник замолчал, видимо, присоединившись к моему анализу котлов.
Действительно, каждый уровень тела реагировал по-разному на наполнение котлов энергией. Я обнаружил, что в зоне между почек открывается очень большое пространство, достигающее впереди зоны желчного мешка или, как его называет учитель, «мешка ярости». На мой взгляд, это сформировался самый большой котёл. Я попытался догадаться, что значит такое положение – моей натуре нравится варить ярость или что-то в этом роде? Но учитель, предполагая ход моих размышлений, сказал, что он так и предполагал, исходя из моего обычного поведения безобидного барашка, что моя натура предпочитает не отравлять себя агрессивными влияниями тела и что это натура травоеда, а не мясоеда. Пропустив мимо ушей последнее замечание наставника, чтобы не ломать голову над смыслом и количеством скрытой иронии, я продолжил изучение своего «кухонного набора».
Самым маленьким, но одновременно, самым изящным и чувствительным, оказался первый котёл, который я обозвал уже кувшином и который всё ещё вибрировал сильнее всех остальных, покалывая обширную зону вокруг и продолжая излучать жар.
Когда я поделился с учителем этим выводом, он произнёс ещё одну фразу, которая нисколько не прояснила для меня значение найденного.
«В этом случае, Лань, мы можем только радоваться, что не медлили в процессе усмирения твоего тела, потому что в нём скрыт совсем не безобидный барашек, а бык-производитель».
Я снова решил не вдаваться в расспросы и уточнения, хотя не очень понял, что же всё-таки хотел сказать этим учитель. Но, вообще-то надо отметить, что последнее время он слишком часто начал меня сравнивать с некоторыми симпатичными животными…
Продолжая укреплять и определять стенки котлов на разных уровнях тела, я услышал звуки голосов братьев, выходящих из своих комнат и направляющихся на утреннюю молитву в храм. «Значит наступил рассвет, - глубокомысленно заключил я, - ночь пролетела очень быстро. Удивительно и приятно то, что тело не чувствует усталости, наполнено активностью и удовольствием процесса размешивания энергии в котлах».
Поплыли картины занятий, обычно заполняющих наше утро, возник образ Шань Шаня, нетерпеливо встряхивающего крыльями в предвкушении очередного полёта. Родилась и стала разрастаться идея попробовать, с помощью Лотоса Тай Цзы, найти возможность восстановить ему зрение…
К счастью наставник находился рядом и, видимо, не терял бдительности, потому что вдруг резко сменил мягкость атмосферы размышлений, охватившей моё сознание, начав говорить:
«Пока тебя не совсем ещё разморило от удовольствия прохлаждаться, когда все остальные заняты уже делами, мы начнём сейчас чистить верхний котёл.
Ты можешь наблюдать за тем, как я буду это делать. Не вмешивайся, не пытайся наполнить его. Просто смотри».
И он сразу же нырнул в мою голову энергетическими продолжениями своих рук. Приятно почёсывая разные зоны мозга, его энергетические пальцы достигли центра на уровне ушей и начали лепить там ещё один кувшин, вытягивающий всё более тонкое горлышко к макушке моей головы.
Ощущение было такое, как будто бы у меня над головой открывается узкий колодец, ведущий в небеса. Даже сама голова стала превращаться в какую-то, длинную, подобную журавлиной, тонкую шею, на конце которой покачивается полупрозрачный шарик, похожий на головку зрелого одуванчика.
Я забеспокоился, когда в голову (которая перестала быть ею) пришла мысль о том, что трудно будет оформить и укрепить стенки такого причудливого сосуда, который и котлом не назовёшь, и кувшином не наречёшь. А тем временем, наставник, видимо, получая откровенное удовольствие, начал яростно полировать стенки этого неизвестно чего…
Я совершенно растерялся от неожиданности ощущений – мои мысли вдруг вытянулись в ниточку и стали удаляться вверх. Предпочитаемая часть меня, с её безудержным воображением, всплыла над тем, что раньше было моей головой, и тоже стала удаляться. Я видел, как она неумолимо увеличивает расстояние от меня, как я теряю контроль над ней, как утрачиваю что-то дорогое, бывшее всегда рядом…
Следом за всё уменьшающейся беглянкой вдруг стали всплывать какие-то другие части меня, которые я не мог назвать или распознать, но чувствовал их ценность и значимость, теряя…
Да что же это такое! Если так пойдёт дальше, что же останется со мной, здесь, на Земле, где я буду вынужден продолжать что-то делать, чем-то делать, даже тогда, когда ничего не останется…
Мой «одуванчик» совсем исчез из виду. Следом за ним и последующие части меня стали скрываться в глубине небесной пропасти. Их всплытие или, вернее, погружение было таким стремительным, что у меня не хватило даже времени, чтобы пересчитать ускользающие потери или, хотя бы, запомнить их внешний вид. Теперь я даже не знаю, сколько и чего я потерял и, поэтому даже не смогу решить, сколько и чего мне надо восполнить…
Я продолжал с усилием всматриваться вверх, позабыв об ощущениях, созданных учителем в моей бывшей голове. Мысль об этом только добавила мне безутешности, потому что подчеркнула, что и их я тоже потерял безвозвратно…
Что-то слишком много потерь сразу! Видимо, это неспроста, и предвещает какую-то беду…
Ну, вот. Теперь я даже не знаю, какой частью думаю, где она и где сейчас моё тело, потому что от него тоже не доходит каких-нибудь ощущений. Оно как бы совершенно онемело и не отзывается на иступленные призывы…
Голова просто идёт кругом от таких мыслей. Хорошо, что я её потерял, а то бы началось головокружение…
Горловина колодца, в которую я вперял своё внимание, вдруг закрылась чем-то тёмным, подобным крышке.
«Ну вот, наверное, тебе и крышка, Лань – подумал я меланхолично. – Доработался, доэкспериментировался…»
Внезапно крышка изменила цвет, на мгновение став жёлтой, а затем снова вернула первоначальную окраску. Обнаружив хоть что-то определённое, я сосредоточил внимание на ней. Через некоторое время, примерно равное… (по привычке я искал ощущения времени, отсчитываемого моим сердцем, но не нашёл…) отверстие вверху опять мигнуло жёлтым цветом. Вот именно, мигнуло! Очень похоже, что в эту длинную трубку подглядывает чей-то любопытный глаз!..
Жаль, что я не могу всплыть наверх подобно частям-беглецам. Меня уже начинает разбирать любопытство узнать, кто же это.
Мне, неизвестно куда, вдруг пришла ещё одна, ещё более сумасшедшая идея:- А может быть, я просто вижу свой глаз в отражение чего-то! Может быть, через тонкую трубочку бамбука я смотру на поверхность какой-то лужицы прозрачной воды и вижу собственный глаз? Но как я могу видеть свой глаз, когда моргаю – ведь в этот момент он закрыт…
«Ну, что, Лань, вдоволь налюбовался на свою истинную часть – раздался оглушительный голос чего-то. – А я уже было забеспокоился, не случилось ли с тобой чего-нибудь, не потерял ли я тебя навсегда…»
«Э, нет, нет. Ещё слишком рано открывать верхний канал. Ты должен сосредоточиться на котлах тела и, особенно, живота, Лань! – послышался до боли родной обеспокоенный голос учителя.
С моих глаз свалилась какая-то блёклая пелена, и я увидел учителя, склонившегося надо мной, а подо мной я обнаружил моё почти утерянное тело!!!
Судорожно, но с наслаждением сделав несколько вздохов, я немного успокоился, чтобы рассказать наставнику свои ощущения и привидевшееся моё другое Я.
«Ничего страшного не произошло с тобой. Просто канал, связывающий тебя с основной частью «звёздного странника», открылся от активности работы верхнего котла. Сейчас лучше избегать соприкосновения с нею, до той поры, когда окрепнет связь между котлами, и когда ты освоишь искусство приготовления элексира мудрости из дикой энергии, скопленной в животе.
Мы проделали основную часть работы, самую опасную. Теперь надо дать время для твоей натуры освоить это открытие, научиться усмирять силу трансформаций энергии и найти способ использования священной энергии, полученной при этом».
После этого наставник на весь день послал меня на заготовку дров, хотя на небе толпились толстые туши туч, время от времени извергающие вниз струи дождя, перемешанные с пригоршнями снежинок.
Но я не ворчал и не жалел об оставленном уюте монастыря. Тело с удовольствием и наслаждением упивалось возможностью выплеснуть хоть немного избытка сил, переполняющих его.