Когда снова появился тоненький рожок луны, учитель сказал, что затянувшаяся пауза в действиях демонов совершенно не характерна для их обычной манеры. Это настораживает его, как свидетельство чего-то из ряда вон выходящего. Или они задумали что-то требующее длительной подготовки, или стараются дождаться момента, когда мы потеряем бдительность, или в их мире произошло нечто, превосходящее всё остальное по важности. Во всяком случае, каждый день спокойствия позволяет нам осваивать что-то новое и превращает нас (здесь он лукаво посмотрел на меня) из доверчивого барашка в доверчивого барашка с рожками. И глядя на мою сконфуженную физиономию, он, смеясь, добавил – «Теперь в тебе, Лянь, есть кое - что несъедобное для них. Ты ещё не страшен, но уже менее аппетитен. Появилась благоприятная для нас возможность совершить  разведовательную вылазку или визит любезности. Они не предполагают, что мы можем отважиться на какой – либо шаг за пределы нашей горы. И, тем более, если это будет очень широкий шаг

 - План действий таков. Ты сегодня постараешься устать физически сильнее, чем обычно (дело было после утренних энергетических занятий), чтобы чувствовать всё тело гудящим и требующим отдыха». (Но ведь это именно то состояние, в котором я нахожусь каждый вечер последнее время!). И, словно прочитав мои мысли, (Почему «словно»? Он действительно может их прочитать!) учитель добавил –«гораздо сильнее, чем обычно».

 Под заботливым присмотром наставника, уже к закату солнца я был совершенно измочален, выжат и высушен.

 На ужине мне с трудом удавалось дотащить до рта кусочек пищи (что я ел, вкус или запах – всё мне было безразлично), чтобы с усилием проглотить его под одобрительно – подбадривающим вниманием остальных братьев. Они не знали причину сегодняшнего, из ряда вон выходящего, моего усердия и видимо, тем более не поняли неусыпного старания настоятеля не дать мне ни одного мгновения отдыха.

 Весь день они с удивлением и некоторым беспокойством наблюдали за происходящим, не решаясь задать вопрос наставнику. Несколько раз, когда он переключал внимание на что-то другое, кто-нибудь из них старался незаметно помочь мне. И когда внимание учителя неизбежно возвращалось ко мне, обнаружив неожиданное продвижение моей работы, он хмурил брови и удваивал усилия по моему истязанию. Весь день в монастыре висела завеса общего молчаливого вопроса и неодобрения.

  Наконец-то этот нескончаемый день закончился ужином. Обычная атмосфера улыбок, шуток и рассказов о произошедшем за день уступила место тишине, изредка прерываемой то покашливанием, то чьей – то торопливой короткой репликой.

 Не обращая особого внимания на такое изменение общего настроения, учитель спокойно доел пищу в своей плошке, подошёл к огню, постоял, глядя на спешащие прожить своё мгновение и исчезнуть, язычки пламени. Видимо, теперь вся община поняла, что происходит что-то важное, потому что все внимательно наблюдали за настоятелем. То, что иногда он вёл себя странно, было не ново для нас всех. Мы знали, что действия магии или энергетическая концентрация требуют от него определённого ритуала. Поэтому, в сгустившейся тишине, все внимательно смотрели на спину учителя.

 Но ничего не произошло. Он не исчез, не превратился в пляшущего на раскалённых углях  крошечного демонёнка. Медленно, сосредоточившись на процессе, он налил в две плошки кипящей воды и бросил туда по щепотке каких-то трав, извлечённых из глубокого кармана в рукаве. Подойдя затем ко мне, он взял нож и срезал по кусочку ногтя с обоих больших пальцев на моих, всё ещё дрожащих от усталости, кистях рук. Подняв глаза на моё лицо, он улыбнулся и ободряюще подмигнул. Прошептав какое-то короткое заклинание, настоятель бросил по кусочку ногтя в каждый сосуд с дымящимся отваром и, пододвинув один из них ко мне, порекомендовал выпить его. Сам же взял вторую миску и медленно, как бы смакуя каждый глоток, тоже начал пить.

 Закончив этот неторопливый ритуал, он повернулся к остальным братьям, заворожено наблюдающим за каждым его движением, и сказал:

-Сегодняшнюю ночь мы с Ляном будем отсутствовать в монастыре. Вас я прошу нам помочь ночной молитвой и медитацией в храме. Что бы ни случилось, не выходите оттуда и будьте спокойны.

 Не ожидая ответа, он повернулся ко мне и велел следовать за ним. Что я и сделал, с трудом оторвав отяжелевшее тело от скамьи и с усилием переставляя непослушные ноги.

 В голове у меня вдруг что-то звонко лопнуло и зазвучала до боли знакомая круговерть песенки про малыша, ищущего дорогу к маме.

 Мы куда-то шли довольно долго и, хотя я с уверенностью мог сказать, что мы не выходили наружу, дорога была мне не знакома. Постепенно спускающийся туннель привёл нас в обширный грот с высоким потолком. Учитель закрепил над нашими головами связку промасленных фитилей, которых вполне хватит для сохранения маленького язычка пламени в течение всей ночи и указал мне место, где я могу сесть.

 С нескрываемым наслаждением я рухнул на прохладный камень, опёршись спиной на шероховатую поверхность стены. Усталость пронизала меня жёстким корсетом спазмов в разных частях тела. Пространство пещеры начало мутнеть и проваливаться в бездонную пропасть с чёрными краями и клубящимся мраком в глубине. Я сообразил, что не могу удержать глаза открытыми и что, к моему стыду, бесповоротно проваливаюсь в мир сновидений и отдыха. Чувство долга и желание помогать учителю пытались сопротивляться распространяющемуся онемению, но были поглощены им также спокойно, как и все остальные части тела и сознания.

 В кромешной темноте, изредка разрываемой багряными всполохами, разливающимися вверху, были едва видны два силуэта. Один своим расплывающимся контуром был похож на громадную лошадь, а другой – на небольшую собачку. Большой повернул голову  к маленькому, как будто-бы сказал ему что-то и, повернув в сторону, помчался довольно быстрой рысью. Собака чуть помешкала на месте, как бы принюхиваясь, а затем во всю прыть припустилась следом.

 На небе продолжали образовываться, набухать, а затем взрываться огненные пузыри, освещая своим неверным светом каменистую равнину, раскинувшуюся вокруг. Два странных спутника продолжали свой бег уже некоторое время, когда сверху на них вдруг спикировал огромный круглый шар, который, оказавшись над их головами, вдруг распахнул гигантские перепончатые крылья. Под ними стала видна оскаленная пасть, оснащённая двумя рядами длинных, загнутых чуть назад, клинков и длинным раздвоенным змеиным языком. С пронзительным клёкотом летающая смерть выбросила вперёд ещё и пару хищно скрюченных лап, оснащённых изрядным количеством дополнительных клинков на них, пытаясь на скорости вонзить весь свой арсенал в спину животного, бегущего чуть впереди. Не замедлив бега, оно резко сменило направление, прыгнуло, оказавшись, таким образом, над меньшим товарищем, и выбросило назад – вверх над собой хвост, который до этого был поджат к животу. Описав молниеносную дугу в воздухе под приготовившейся схватить жертву птицей, хлыст хвоста обвился вокруг жадно выброшенных вперёд её лап. Весь гигантский лоснящийся чернотой силуэт вдруг взорвался ослепительным фейерверком голубых искр, на мгновение застыл, охваченный предсмертной конвульсией, и рухнул в клубе пыли и скрежете жёстких крыльев.

 

 

 Даже не оглянувшись на грохот рухнувшего гиганта, странная парочка понеслась дальше, следуя первоначально выбранному направлению.

 Через некоторое время зверёк, следующий за лидером, стал чуть отставать, прихрамывая. Первый остановился, повернув голову, подождал отстающего и встряхнул головой, будто что-то говоря. Он слегка расставил передние ноги, освобождая гладкую поверхность кожи, прикрывающую мощные бугры перекатывающихся мышц. Малыш, с видимой радостью подбежал к нему, подпрыгнул, переворачиваясь в воздухе и звучно присосавшись к предложенному месту присоской, занимающей всю поверхность его живота, спокойно повис,  почти слившись с силуэтом «лошади».

 Возобновив бег, они ещё какое-то время мчались по равнине, затем пересекли небольшой лесок, почти не замедляясь, пока вдалеке не показались тысячи подмигивающих огоньков.

 Остановившись, «лошадь» внимательно огляделась вокруг, в то время как «собачка», отлепившись от пригревшего её места, встала рядом, принюхиваясь к запахам, окутывающим незнакомую местность.

 Убедившись, что никакая видимая опасность им не грозит, первый зверь коснулся земли сзади себя кончиком хвоста и, пройдя почти по кругу, начертил за собой, мерцающую голубым светом, фигуру, напоминающую эллипс, вытянутый острым углом в сторону скопления огоньков.     

      Кивком головы он пригласил второго войти внутрь и первым сделал шаг.

  Оказавшись внутри, второй с удивлением обнаружил, что пространство вокруг и над ним пульсирует и светится мягким голубым свечением. Ещё более странной была лавина звуков, обрушившаяся на, не ожидающий ничего подобного, слух.

 Я вдруг обнаружил, что сижу рядом с учителем, стоящим во весь рост и смотрящим в сторону города, находящегося далеко, почти на линии горизонта. В то же время, мы видели все детали строений, видели странные тени, скользящие меж зданий, слышали речь и тихую музыку.

 -Пока мы с тобой в магическом круге, ты можешь видеть и воспринимать мир привычными тебе образами без опасности быть обнаруженным. Тебе важно просто вбирать в себя всё происходящее.

 Он обвёл рукой пространство вокруг себя.

 -Мы сейчас пробрались в мир демонов к месту, где когда -  то я родился и жил. Это скопище огоньков – город нашего клана. Я покажу тебе дом, а правильнее сказать – крепость моей семьи, где продолжают жить и строить свои коварные планы мои братья и сёстры.

  С этими словами он раскрыл руки, направил ладони к одной зоне сферы, окутывающей нас. Часть голубой поверхности вспучилась, из неё к нам протянулся тоненький хоботок с голубым шариком на конце. Слегка покачиваясь, хоботок остановился перед нами, шарик стал сплющиваться до тех пор, пока не приобрёл форму наклоненного к нам ведра, в котором мерцала гладкая поверхность воды. А затем на её поверхности проявились всё более конкретные образы.

 Сначала это была чёрная мрачная скала с освещёнными красно-фиолетовым цветом узкими щелями, которые наставник назвал окнами. Образ скалы очень быстро приблизился и мы, как бы нырнули внутрь, чтобы попасть в высокий зал, окружённый мерцанием языков пламени, пляшущего на различных поверхностях в отсутствии чего-то могущего его кормить. Угадав мои мысли, учитель сказал, что демоны дружат с огнём.

 -Это, наверное, единственная сила, с которой они сохраняют дружеские отношения – усмехнулся он.

 Затем мы смотрели разные уголки здания, стараясь увидеть что-то, объясняющее странное поведение демонов, слушали обрывки разговоров. Учитель перемещал волшебный глаз, прекрасно ориентируясь во внутреннем  лабиринте крепости, пока мы не спустились на уровень подземелий.

 Я продолжал вбирать всё увиденное и услышанное, стараясь не отвлекаться на какие-то детали, которые могли показаться более интересными, чем остальное. Как многократно повторял наставник:- «Никогда не знаешь заранее, какая мелочь спасёт тебе жизнь». Из этого сосредоточенного состояния меня вывел возглас учителя.

 -Я так и предполагал, что они задумали нечто дьявольское!

 Скинув пелену концентрации, я внимательно всматривался в открывшийся образ, но не обнаружил ничего необычного. Два демона, очень похожие на тех, кого мы видели ранее, что-то объясняли мальчишке лет пятнадцати. Он внимательно слушал их, кивал, думал и отвечал. Учитель впился глазами в эту сцену. Его концентрация была столь велика, что он даже не услышал, что с противоположной стороны голубой сферы начал биться в стену страшный, мерзкого вида, ящер.

 Я подёргал наставника за рукав, чтобы привлечь его внимание. Он с видимым трудом отстранился от действия, происходящего в замке, и странно посмотрел на меня.

  -Смотри сюда, сейчас это важнее. Это твой брат – близнец, которого демоны нашли где-то и обучают его для борьбы с тобой.

 С этими словами он исчез из моего поля зрения. Теперь я, в свою очередь, забыв обо всём на свете, смотрел на сцену, разворачивающуюся перед моими глазами. Я не слышал звуков борьбы, происходящей за моей спиной, не слышал голоса учителя, зовущего меня.

 Вывел меня из оцепенения только момент, когда образ исчез, хоботок быстро втянулся в стенку, не оставив и следа запечатлённых в моей памяти образов. Сфера тоже стала исчезать и опять на каменистой земле, только теперь залитой кровью и обезображенной видом гигантской туши, валяющейся на боку с неестественно вывернутой шеей, стояли два, странного вида животных, готовых начать свой бег обратно в царство света.