Моя жизнь вернулась в обычное русло дней, наполненных занятиями с наставником, работой с братьями над обновлением краски на колоннах храма и очисткой помещений от остатков зимней плесени, пыли и лишайников.
Настоятель упорно занимался с нами физическими упражнениями и боевыми комплексами движений. Затем мы наращивали силу и точность действий в контакте с деревянными воинами, которых становилось всё больше в зале медитаций и зале боевых искусств, который мы создали в течение прошедшей зимы.
К этой насыщенной программе дня у меня добавилось ещё одно неожиданное, но приятное занятие, которое одновременно развлекало и тренировало мои новые навыки. Каждый день, на восходе солнца, я отправлялся на охоту. Вернее, мы с Шань Шанем (такое имя я дал моему другу кречету, что означает, как вы уже догадались, «горная молния») летели куда-нибудь, чтобы накормить его и утолить мою жажду свободы небесного простора.
С каждым днём я расширял круг территории, которую мы исследовали. Было вдвойне приятно, что каждый из нас находил в этом своё удовольствие – Шань Шань наслаждался своими победами над всё более крупным зверьём и дичью, а я наблюдал за жизнью зверей и людей. Попутно, я учился чувствовать энергетические присутствия чужаков – демонов, их следы и ловушки, стремился разгадать замыслы и, по возможности, разрушить их.
После каждой такой прогулки мы беседовали с наставником о виденном мною, и он объяснял мне тонкости хитростей, применяемых демонами в их охоте на светлой стороне.
- Конечно, Лань, теперь у тебя есть огромное преимущество над большинством из них, когда ты слит воедино с Шаша (учитель сокращал благородное имя моего друга, не обращая внимания на мои протесты). В небе очень трудно кому-то сравняться с вами и по скорости и по силе. Но будь в десятки раз более осторожен, когда вы находитесь на земле. Там ваши преимущества рассеиваются, как утренний туман. Поэтому учись чувствовать все тонкости чужого энергетического присутствия поблизости.
- Сегодня, например, вы два раза пересекли тропу охоты шимеев и были в пределах досягаемости их колдовства, а ты даже и ухом не повёл.
На что я, естественно, возразил, объяснив, что и ухом я вёл и наблюдал за их попыткой воздействия пока Шань Шань (здесь я сделал многозначительную паузу) заглатывал своего зайца.
- Ну, что же, это хорошо, что ты внимателен, но как ты объяснишь момент, когда Шаша (он тоже многозначительно посмотрел на меня, прежде чем продолжить) пил воду на мелководье, а я был вынужден создавать кокон защиты вокруг вас, потому что группа демонов, выйдя в наш мир, искали твоё присутствие, прощупывая окрестности?
- Конечно, они были далеко, да, к тому же хорошо маскировались под стаю волков, но их группового действия было бы достаточно, чтобы запутать твоё внимание и опутать ваши натуры сетью смерти и отчаяния.
- Ему простительна такая беспечность (учитель взглянул на нахохлившегося кречета, неподвижно стоящего рядом с нами). Его тело требует утолить жажду, и он подчиняется. Но ты в этот момент ведь пить не хотел. Вот бы и занялся более тщательным поиском опасности.
Он замолчал, подумал немного, может быть ожидая реплик с моей стороны, может – со стороны Шань Шаня, но так как мы хранили сконфуженное молчание, продолжил:
- В таком случае лучше всего применить технику «вонючего хорька», когда состояние энергии меняется на самое противное и раздражающее, совершенно не похожее на обычное. Такой фон хоть кого собьёт с толку и со следа.
- Да ты ещё не знаешь её, поэтому сейчас и устраним этот пробел.
И, не ожидая ответа, он принялся разъяснять мне принцип изменения энергии, излучаемой телом, с сохранением прежнего внутреннего состояния.
- Очень важно правильно расщепить своё внимание в такой практике, потому что при малейшем недосмотре тебе не возможно будет укрыться от зловония, пускай даже только энергетического или воображаемого. Внутри себя нос не зажмёшь!
Таким образом, в такой смрадной работе мы провели достаточно много времени и преуспели настолько, что в завершающей попытке я был прерван возмущёнными воплями братьев, выскочивших из храма и внутренних помещений монастыря в поисках причин такой невыносимой вони.
Наши прогулки очень нравились Шань Шаню, он с нетерпением ожидал наступления утра. На рассвете он начинал оглушительно хлопать крыльями, хрипло призывно кричать и энергетически искать меня. Он уже давно понял, что когда мы вместе, ему возвращается зрение и часто в течение дня несколько раз стучался ко мне энергетически, призывая моё внимание. Если у меня находилось немного свободного времени, я спешил к нему и мы ныряли в необъятную чашу небес.
По округе пошла молва среди крестьян и монахов других монастырей. Говорили, что появился оборотень в образе сокола с пустыми глазницами, который наводит ужас леденящим свистом крыльев, рассекающих воздух, и гортанным пронзительным клёкотом. Поговаривали, что это видимо новое пугало, принесённое из тёмного мира демонами, чтобы окончательно запугать людей и сломить их волю к сопротивлению. Да, к тому же, создавалось впечатление, что он понимает человеческую речь и часто издевательски хохочет, когда люди кричат ему в след или пытаются его отпугнуть.
Как рассказывали братья, возвращающиеся с работы в долине, появились уже ловцы душ, заинтересованные в поимке оборотня. Через два дня распространилась новость, что начальник округа назначил награду за поимку или уничтожение птицы – вещуньи.
Настоятель запретил нам летать в дневное время, а только в лунные ночи или ранним утром, потому что среди охотников за нечистой силой могли оказаться хорошие стрелки из лука или меткие метатели камней. Естественно, после таких предосторожностей, птица стала внушать ещё больший страх, летая над дремлющими селениями или над головами запоздалых путников.
Когда внимание людей, замешанное на суеверии, страхах и присутствии демонов, стало переполнять энергетический фон окружающей местности, наставник вспомнил про технику «искрящейся поверхности воды».
Я приложил массу усилий, чтобы как можно быстрее освоить это искусство создания энергетических бликов и хаотических сгустков, которые прячут истинное тело, вместе с физическим. Таким образом мы снова смогли летать даже днём, но без выкриков, что далось мне с большим трудом, потому что восторг непроизвольно исторгает боевой клич из нашей переполненной груди.
Казалось, что основные трудности уже позади, как случилось нечто, встревожившее учителя и меня. Произошло это в самый неожиданный момент, который казался мне и учителю наиболее благоприятным.
Была тихая летняя ночь, с огромной луной, то прячущейся в облаках, то величаво выплывающей из них, чтобы залить проплывающий под нами лес холодным серебристым светом.
Мы возвращались с трудной, но захватывающей охоты на лисицу, где решительность и скорость состязались в смертельной схватке с хитростью, ловкостью и опытностью. В упоении ощущениями стремительного полёта, с мерным перемещением земной поверхности где-то там, далеко внизу, когда все звуки, кроме свиста ветра, остались в лесной ночи, я был охвачен, заполнен и скован нашим обоюдным счастьем.
Вдруг Шань Шань странно вильнул в сторону и, завалившись на правый бок, сделал несколько кувырков, прежде чем неимоверными усилиями смог восстановить равновесие. Только сейчас я заметил, что мимо нас промчался вниз, ударив при этом, чёрный контур какой-то огромной птицы. Он оказался гораздо ниже нас, когда, раскинув мощные широкие крылья, остановил своё падение и, вскинув голову в нашем направлении, громко крикнул. Это был громадный красавец – орёл, от которого веяло страшной силой, уверенностью и непреклонностью. Мало сказать, что я был озадачен, Шань Шань был в состоянии не меньшего шока. Никогда ещё он не подвергался такому нападению.
Это было просто немыслимо, потому что орлы и соколы всегда уживались вместе, не вступая в какие-либо конфликты. Они были слишком разные и, вместе с тем одинаково безупречные.
Орлы наполнены мощью и вооружены разящим оружием, а соколы компенсируют это скоростью, ловкостью и, не менее опасным боевым оснащением.
Орёл яростно замахал крыльями и начал набирать высоту, стараясь не отстать от нас и не потерять нас из виду. Шань Шань, в согласии со своей натурой, плавно развернулся и устремился на спину соперника. Увидев, что они поменялись ролями, орёл выждал момент приближения кречета, чтобы в резком вираже выбросить навстречу когти и клюв. Видимо у Шань Шаня был богатый опыт борьбы в воздухе, потому что он, явно предвидя такой манёвр, чуть сместился в сторону незаметным движением растопыренного хвоста, ровно на столько, чтобы избежать широкого защитного движения лап орла и, не замедлив пикирования, ударил лапами и клювом по внутренней поверхности правого крыла. Я успел заметить широкую полосу, проявившуюся следом за этим движением сокола, в которую он нанёс ещё и жестокий удар своим крючковатым клювом, вспоров нежную кожу у основания крыла. Теперь мы, в свою очередь, пронеслись мимо взбешённого гиганта и оказались далеко внизу. Не меняя ритма своих действий Шань Шань по широкой спирали начал набирать высоту, стремясь как можно быстрее оказаться над агрессором. Но это действие оказалось ненужным, потому что с жалобным криком орёл начал падать вниз, всё более заваливаясь вправо и начав терять равновесие. Правое крыло явно отказывалось раскрываться и жалко болталось в потоках воздуха, устремившегося навстречу борющемуся за свою жизнь, хищнику.
Он всё более стремительно падал, превращаясь в чёрную точку, затерявшуюся, в конце концов, в верхушках деревьев невозмутимо молчаливого леса.
Мы сделали несколько кругов, постепенно снижаясь и стараясь разглядеть что-нибудь внизу, но всё было тихо, никто и ничто не обнаружило признаков жизни. Развернувшись в направлении дома, мы снова ввинтились в ночную черноту, оглядываясь вокруг и опасаясь нападения спутницы побеждённого. Но, по мере нашего подъёма, когда мы были наиболее уязвимы, небо ничего не извергло на нашу голову. Это было очень странно и не логично - нападавший был один.
В недоумении, с тревожным ощущением загадочности произошедшего, и опасении наткнуться на какую-нибудь ловушку, преддверием которой явилось происшествие, мы подлетели к монастырю.
Встревоженный настоятель ожидал нас на краю террасы, излучая в нашем направлении лёгкий шлейф серебристой энергии. Тонким пучком она пролегла между нами и легонько касалась нашей защиты в разных зонах, видимо давая ему представление о состоянии Шань Шаня и меня. Как только сокол опустился на землю рядом со слегка покачивающимся в трансе томительного ожидания, моим физическим телом, наставник опустился на колени и начал осматривать крыло Шань Шаня.
Стараясь максимально сократить время перехода – возврата в нормальное состояние, я привычно заполнил собой все ключевые области человеческого тела и стряхнул с сознания пелену медитативной концентрации. Все мышцы, как обычно, после моего отсутствия, были непослушно – ватные и, чтобы встать, мне потребовалось сконцентрировать больше усилий. Кряхтя как старик, я выпрямился, держась руками за поясницу, и неуверенно переставляя тяжёлые ноги, приблизился к остальным.
Настоятель уже закончил смазывать лечебной мазью глубокую царапину на внешней стороне правого крыла и теперь мягко двигал его в разных направлениях, проверяя состояние суставов и связок. Шань Шань стоял неподвижно, широко расставив сильные лапы, и изредка встряхивал изящной головой, видимо тоже адаптируясь с привычным неприятным ощущением слепоты.
Наконец наставник встал и, обратившись к нам обоим, сказал: - Только благодаря случаю, везению и воле великого Дао, вы остались живы. Первая атака, по замыслу нападающего, должна была быть и последней. Он целился в основание шеи Шаша, чтобы перерубить нервный узел, неся вам обоим мгновенную смерть…
Я не могу понять, кто это был, энергетический след не знаком мне, но чувствуется великолепная организация энергии.
Этот кто-то собрал её сгусток вокруг себя перед атакой, чтобы не выдать себя тебе при случайном прикосновении.
Он знал, кто вы, следил за вами, терпеливо ждал удобного момента для атаки и создал идеальную ситуацию для того, чтобы мгновенно покончить с вами. Единственное, чего он не учёл, видимо потому что не было опыта сражения с кречетами – что, в отличие от большинства других видов птиц, шея Шашы представляет единое целое с туловищем. Подобный феномен отличает волка от собаки, когда на месте гибкого сочленения позвонков, создан монолит объединённых костей, связок и мышц, без той бреши, которая является уязвимой точкой у остальных животных. Даже тигра или быка легко парализовать, ударяя в эту зону, не говоря уж про остальных, но не волка.
Этот пробел знания стал фатальным для атакующего и спас вам жизнь.
Учитель закрыл глаза и замолчал. Стараясь не помешать его поискам и анализу, я наклонился, осторожно обхватил Шань Шаня и выпрямился, прижав его к груди.
Наставник открыл глаза и продолжил: - Он не погиб, а жив и сейчас выбирается из нашего мира, просачиваясь в расщелину, созданную для него демонами.
Внимательно оглядев меня, учитель добавил: - Видимо, это один из нетерпеливых, самонадеянных молодых демонов или, что ещё более вероятно, твой брат.
И, в ответ на мой молчаливый вопрос: - Да, да, я помню, что всё ещё не ответил тебе на некоторые вопросы. Но иногда незнание защищает человека надёжнее потому, что его натура не приближается к опасным зонам из любопытства и не обнаруживает себя в напряжении знания. Когда придёт время, я обязательно расскажу тебе недостающую часть истории демонов.
-Теперь иди спать, чтобы утром – он посмотрел на уже начинающий сереть восточный уголок неба, видимый между соседними горами – иметь свежую голову и способность размышлять.