Содержание
-
Пролог
-
Книга 1. Часть 1. Трагедия перехода
-
Книга 1. Часть 2. Горечь прозрения
-
Книга 1. Часть 3. Полнота жизни
-
29. Духовное и человеческое
-
30. Когда ты есть и когда тебя нет
-
31. Кажется, я начинаю умнеть!
-
31. Ошеломляющее открытие
-
32. Сплошные загадки
-
33. Знакомство со старейшинами
-
34. Мои крылья
-
35. Вопль о помощи!
-
36. Новые надежды
-
37. Невесёлый праздник
-
38. Взрослые заботы
-
39. Поварское искусство
-
40. Внутреннее чудо
-
41. Гирлянда котлов
-
29. Духовное и человеческое
-
Книга 1. Часть 4. Странные странствия
-
Книга 2. Часть 1. Растерзанная душа
-
Книга 2. Часть 2. Разноцветные слёзы
-
Книга 2. Часть 3. Нищий богач
Вот так, почти незаметно, в суете и поглощении знаний, подкрался новый год.
Следуя традиции «взгляда назад и стремления вперёд», мы с наставником снова сидим на террасе, укрывшись от пронизывающего ветра в небольшой нише, образовавшейся в стене монастыря во время прошлогоднего обвала.
Воспоминание о болезненном происшествии, чуть не убившем меня, уменьшившем террасу на треть и послужившим началом моего бегства к спасению и ускоренному взрослению, расстелило на прошедшем годовом временном отрезке огромное число событий, впечатлений и травм. Теперь даже не верилось, что вся эта круговерть ситуаций могла уместиться в такой небольшой, в сущности, части жизни.
Как обязывает традиция, мы сидим в позе «питона, переваривающего кролика», которая лучше всего (по мнению наставника) способствует сочетанию беседы, энергетической работы и внутреннего умиротворения. Учитель прикрыл глаза и вслушивается в шелест раскрывающихся ситуаций, расстилающихся перед нами на отрезке наступающего года.
Ещё вечером, после последнего прошлогоднего ужина, он начал объяснять мне технику «вслушивания в грядущую жизнь». Он показал, как в речке времени появляются бутоны возможных ситуаций, объяснил, как отличать неизбежные события от изменчивых.
Теперь, когда пришло время перехода из одного года в другой, дождавшиеся своего часа ситуации получили право распределиться по годовой полосе и когда они спешат занять, наиболее близкие к руслу нашего внимания, места, вскрывается часть их характеристик или, как выражается учитель, «распахиваются одежды».
Будучи терпеливым охотником, сидящим в засаде и наблюдающим за их поведением, можно разглядеть особенности, нравы и, самое главное, отношение к тому, в чью судьбу они решили вплестись.
Среди них могут встретиться ненавидящие и стремящиеся разрушить тебя, безразличные к твоей судьбе и только рассчитывающие реализоваться, оберегающие и, поэтому стремящиеся предупредить о бедах, а также - безликие, неотвратимо-неизбежные ситуации, пришедшие в твою жизнь с самого начала её, которые и создают основу судьбы.
В момент их расселения по пробуждающемуся времени, можно заметить их разницу, влияние на жизнь и взвесить важность для твоей реализации в Дао. В этот же момент ещё можно что-то изменить в их сочетании, пока они ещё не укоренились или даже сбросить особенно вредные.
Сейчас мы как раз находимся в этом важном моменте начала года, когда ещё что-то зависит и от нас. Со стороны мы, наверное, напоминаем двух мальчишек, проделавших небольшие отверстия в ещё тонком льду, начинающем сковывать речку, и, распластавшихся на холодной поверхности. Они опустили головы в неторопливое течение, чтобы наблюдать за беззаботным танцем разноцветных рыбёшек, переливающихся многоцветной чешуёй в лучах солнца, легко пробивающегося сквозь прозрачную корку.
Наставник погрузился в процесс наблюдения, и сопровождает свой анализ пояснениями, облегчающими мне ориентацию в происходящем.
«Старайся смотреть сразу обе судьбы, Лань, потому что многие ситуации распределяются по обеим жизням. Тебе будет легче понять их суть, потому что они по-разному реагируют в соприкосновении с каждой.
Смотри, смотри! Вон расплывается пятно сильного события, которое нас хорошенько всколыхнёт, не причиняя вреда…
А вон, чуть раньше, у тебя возникнет проблема, какие-то трудности. И посмотри, что характерно – у неё нет ответвлений наружу, нет нитей в мои ситуации. Значит, она проявится и разовьётся внутри твоего сознания, станет чем-то важным для тебя, в твоей и только твоей судьбе. Её особенности напоминают мне виденные ранее, закончившиеся обнаружением тобой внутренних слабостей и горькими слезами…
А вон, чуть дальше, событие в форме пирамидки, расположилось на обоих ручейках жизней. Видишь, оно подрагивает и подпрыгивает от переизбытка своего содержимого, как будто готово взорваться и расплескаться по всему пространству. Как ты думаешь, что это такое?
По соотношению к протяжённости года, эта маленькая петарда расположилась почти посредине. Она одинаково значима и тебе и мне, к тому же, насыщена радостью и другими приятными чувствами».
«Это, наверное, мой день рождения, учитель» – неуверенно предположил я, чем вызвал бурный всплеск радостного согласия.
«Конечно, посмотри – это совпадает с периодом небесного дракона сезона «зрелости злаков».
(С тех пор, как мой погибший брат рассказал историю нашего рождения, наставник вычислил точную дату, которая была предусмотрена родителями, как необходимая для создания необыкновенной судьбы. Таким образом, наш день рождения очень легко запомнить - мы родились в год дракона, месяц дракона, день дракона и наша разница заключалась в часе рождения. Брат родился в час дракона, как и было запланировано, а я задержался на три часа и появился на свет в час обезьяны.)
А наставник продолжал: «Посмотри-ка чуть дальше, на три коричневых корневища, переплетающихся между собой и окружающих спиралью наши судьбы. События такой формы появляются в моей судьбе каждый год и обозначают какие-то проблемы, связанные с жизнью монастыря. Теперь же они оплетают наши потоки, забирают время твоей жизни и моей. Для меня это однозначно объясняет, что монастырские заботы займут и твоё внимание.
Посмотри, что они вытворяют в конечной части спирали – сначала перебрасываются на твою половину, вспучивая судьбу, затем ныряют внутрь и пронзают обе жизни, чтобы проявиться во всей своей неприглядности на моей. Произойдёт что-то такое, что вызовет твой протест и отказ заниматься дальше этой рутинной работой, после чего вся она заполонит моё внимание.
Может быть, попробуем исправить эту несправедливость, Лань? Ведь, теперь ты тоже настоятель и, к тому же, для тебя полезно было бы вплотную заняться реальными заботами выживания монастыря. Соглашайся скорее, пока они ещё не проросли в наши судьбы! Тогда ты увидишь, как это делается – подправлять судьбу».
Я кивнул головой в знак почти вынужденного согласия, продолжая с увлечением наблюдать за распределением клякс разных форм и цветов по голубовато-серым дорожкам ещё не реализованного времени. Учитель же, в свою очередь, среагировал неожиданно на это: «А мне не понятно, почему ты отказываешься! Не далёк день, когда ты один будешь рассматривать ситуации, всплывающие в твою жизнь, и не будет никого рядом, чтобы поделиться с ним какой-то частью своих забот!».
Я оторвался от, продолжающих раскрываться, замысловатых узоров событий, чтобы уточнить, что я же согласился, но тут же сообразил, что моё согласие было только молчаливым кивком головы, который пролетел незамеченным для погружённого в рассмотрение и объяснение, наставника.
«Учитель, я был согласен, но забыл сказать об этом, а только кивнул головой» - пояснил я.
«Это не страшно, мой мальчик – ответил, не отрываясь от наблюдений наставник. – Когда придет время реализации этих событий, будет интересно понаблюдать действие наших сомнений и колебаний на их ход. Теперь же, смотри, они уже вцепились в наши жизни и, ни за что не выпустят их своих пут.
А вот ситуация, которой я ждал и опасался в прошлом году. Видишь, как эта маленькая колючка, похожая на снежинку, впилась в мой поток и, разбухая, стала отодвигать тебя в сторону.
Если бы она появилась в предыдущем году, я бы приложил все усилия, чтобы вымести её с наших судеб. Сейчас же она интересна и даже желательна здесь. Я тебе потом расскажу подробнее, в чём дело, когда закончим смотреть».
И, таким образом, мы досмотрели предполагаемые цепочки событий, вплоть до следующего предновогоднего ужина.
Изрядно ошеломлённый, я вынырнул из странного временного пространства и осмотрелся вокруг, стараясь перестроить восприятие с энергетических на материальные ощущения. Серая мгла окружала террасу, светлея по мере соприкосновения с пеленой снега, продолжавшей укрывать северные склоны гор, стискивающих долину с другой стороны. Уже опустилось цепенящее полуночное забытьё, когда мир уже выдохнул весь воздух из своих лёгких и ещё не начал следующий вдох.
Наставник открыл глаза и взглянул вверх.
«Рождающийся диск Луны тоже может многое сказать о наступающем годе, особенно в области чувств, мыслей и желаний. Если ты не устал, мы можем продолжить сбор сведений, которые могут быть полезны, могут подготовить нас к неожиданностям. И можешь не кивать головой, я и так знаю, что ты согласен».
Учитель немного передвинулся, чтобы повернуться лицом к месту, откуда невидимая Луна излучала поток желтоватой энергии, сел в позу «омовения в небесном водопаде» и ещё более расслабил лицо. Я поспешил последовать его примеру и тоже подставил лицо покалывающему действию лунной энергии.
«Сосредоточься на зоне глаз и переносицы – произнёс учитель. - Все окружающие ткани лица, максимально расслабляясь, становятся опорой для глазных впадин и впадины носа. Вбираем лунный поток и, одновременно начинаем раскручивать энергию в ушных раковинах, поднимая по переднему краю и опуская по заднему.
Когда почувствуешь, что действие в ушах стало погружаться всё глубже в голову, создай ось между ними, продолжая спокойно вращать энергию.
И, наконец, сконцентрируй внимание на лунной дорожке, тянущейся от твоей переносицы до диска Луны. Это пространство играет ту же роль, что и временной поток, в котором мы наблюдали прорастание событий. Только здесь, на разной временной высоте можно увидеть чувственные и мысленные формы, готовые занять место в твоей жизни в наступающем году.
Я даже и объяснять ничего не буду. Ты увидишь, что принципы заполнения те же».
Он замолчал, погрузившись в созерцание своей дорожки и, как я подозревал, и моей тоже.
Я активизировал все части головы, необходимые для работы, и протянул дорожку к чёрному диску Луны.
Сначала ничего не происходило, а затем, внутри головы вдруг замелькали какие-то образы. Серые тени, силуэты что-то делали, причём с такой скоростью, что я ни в чём не успевал разобраться. Да что там разобраться – понять хоть что-то, вырвать какой-нибудь фрагмент и попробовать осмыслить, и то было невозможно.
Какая-то жизнь, чьи-то судьбы разворачивали свои отношения на светящейся дорожке с поразительной быстротой. Было ощущение, что это важно мне, что всё это мелькает для меня, но так, чтобы я не мог вмешиваться своими суждениями, не мог помешать раскрутке событий.
Как обычно, в таких случаях надо расслабить сознание и вбирать в себя всё, без разбора и анализа – это можно будет делать потом.
Калейдоскоп теней продолжал свои пляски довольно долго. Вбирая события, я впал в транс, когда энергетический двойник, незамеченным, выполз из моего тела и начал тоже выделывать какие-то замысловатые вычурные, но кажется, полные скрытого смысла, движения. Я обнаружил его совершенно случайно, когда, видимо, в пылу пляски, он вскочил на лунную дорожку и застучал ножками по ней в сложных позициях и ритмах. Продолжая пребывать в оцепенении, я возмущённо и, вместе с тем, безразлично - отрешённо наблюдал за проделками негодника. Вся эта вакханалия стала заполняться звуками, с натяжкой напоминающими что-то музыкальное…
Присоединились барабаны и колокольчики, затем завывания, подобные кошачьим, и, в довершение ко всему, горько заплакал какой-то ребёнок…
Наконец, двойник, видимо, совсем вымотавшись, бесцеремонно нырнул в колодец моих глаз и завозился где-то внутри меня, устраиваясь поудобней. Звуки стали удаляться и, к моему облегчению, образы стали всё более прозрачными, пока совсем не пропали в складках, продолжающего невозмутимо катить волны жёлтого света, плаща, накинутого на плечи невозможно красивой женщины, с холодным презрением наблюдающей за мной с высоты.
Обнаружить такое, внезапно, как бы протерев глаза, и умудриться сохранить хотя бы видимость самообладания – это не по мне. Я смущённо захлопал глазами, попытался принять чуть более внушительную позу, залился краской до кончиков пальцев, да, наверное, продолжал бы ещё изобретать какие-нибудь глупости, но, от чрезмерного усилия, на глаза навернулись крупнейшие слёзы, застелившие сказочное видение. Поспешно начав протирать глаза, я только превратил их в мутную пелену и, хотя руки продолжали судорожно удалять проклятую влагу с пространства, приковавшего всё моё внимание, уже видно было, что очаровательный образ исчез, не оставив никакого свидетельства своего посещения праздника…