Монастырь скрылся из виду за выпуклым боком, распластавшейся почти на всю ширину долины, невысокой горы ещё вчера. Мои друзья и учитель остались в памяти смотрящими сверху маленькими фигурками, размахивающими руками и перебегающими с места на место, чтобы продлить момент единения перед длительной разлукой.

 Сегодня утром я уже покинул русло нашей долины и  говорливую спутницу – стремительную речку, оставшуюся в своих берегах, отказавшись следовать со мной.

 Мой путь, когда мы с учителем рассматривали его энергетически, предстал мне, как ряд ступенек, сначала постепенно спускающихся к центру страны, а затем, поднимающихся в следующий горный район. Глядя таким образом, всё казалось совсем несложным – месяц пути в неизвестность, новолуние провести в гроте и, потом, ещё месяц на возвращение в родной дом. Примерно через семьдесят дней меня начнут ждать и стучаться энергетически.

 Наставник продумал все мелочи, способные облегчить мне нелёгкий путь. Одежда и обувь была рассчитана на смену погоды и на коварство местности. В руке я держал свой посох, который будет помогать обрести равновесие во всех типах ситуаций. Через плечо была перекинута толстая тесьма котомки, наполненной всем необходимым для путешествия. На голове у меня широкополая соломенная шляпа, одинаково хорошо защищающая и от палящих лучей солнца и от струй проливного дождя.

 Но пока погода стоит благоприятная для мерной ходьбы. Лёгкий ветерок освежает лицо и даже слегка задувает свежесть в полы длинного толстого халата, который я несу на плечах, распахнув его впереди.

 Памятуя совет учителя, с первого дня я иду не к цели, а к процессу. Иду к нему, потому что ещё не вошёл в него, как во что-то естественное для опытного странника, а только стараюсь войти.

 Суть такого существования очень проста – надо идти, никуда не спеша.

 Даже если путь уже хорошо известен, надо вбирать в себя все детали, все мелочи, дающие вниманию возможность быть пробуждённым. Из этого состояния начинаешь извлекать пользу, высматривая съедобные травы, коренья, попадающиеся в дороге. Ты просто знакомишься с жизнью существ и природы, которых ранее не встречал, вбираешь внешние изменения и ищешь внутренний ответ. 

 Кажется, пока у меня неплохо получается, для новичка – я ещё не дотрагивался до съестных припасов, хранящихся в котомке, а постоянно что-то жую, часто - вкусное, иногда – не очень.

 Тропинка (хотя её трудно так назвать, потому что по ней явно никто не ходит - это, скорее, довольно узкая расщелина между гор) постоянно петляет и, как огромная змея, прячет свои истинные размеры.  Извивы её тела были выбраны нами с учителем, при выборе наиболее удобного варианта пути. В результате наших усилий, между монастырём и гротом «старого ребёнка» возникла и удерживается энергетическая нить, вдоль которой я и передвигаюсь, как паучок, следующий нити, выпущенной им ранее по ветру и теперь связывающей две, довольно удалённые друг от друга, ветки.

 Со вчерашнего утра, с момента прощания, я ещё не встретил ни одного человека. Ночь провёл в небольшой пещере, невысоко, на склоне горы и, с рассвета иду дальше, в поиске новых впечатлений и лакомств. И пока, нахожу больше впечатлений внутри себя, чем вокруг, где моё энергетическое тело катится в жёлобе горных стен, не позволяющих раскрыть ощущения за каменные пределы.

 Почувствовав, что утренний голод утолён и внимание, до этого сосредоточенное на выборе пищи, освобождено, я направил его на освоение техники «рассаживание лотосов». С одной стороны, надеюсь этим сделать приятное Лотосу Тай Цзы, потому что в каждом созданном лотосе можно увидеть маленькую копию мудрого предка. С другой стороны, эта техника была создана даосами, чтобы войти в процесс Пути, энергетическое странствие, с созданием за собой дорожки цветов лотоса.

 Так вот, насытив желудок, я решил заняться энергетическим насыщением моего паломнического пути. Это занятие настолько поглощает внимание, настолько быстро рождает ощущение удовольствия и целостности, что, в процессе осваивания его, «рассаживая лотосы» на террасе перед монастырём, я чуть не свалился в пропасть, незаметно для себя приблизившись к краю и решив посадить следующий цветок чуть дальше на этой же линии. Немного побалансировав, с одной ногой занесённой для шага в пустоту, я очень хорошо оценил мощность действия этой техники.

 Суть её не сложна и, вспоминая объяснения наставника (при воспоминании об учителе, по сердцу проплыла тёплая волна благодарности), как обычно, ясные и рельефные:

 «Представь себе, Лань, что ты не срезал ногти на ногах уже месяца два. Они отросли настолько длинными, что, загнувшись вниз, стали касаться земли. Ну-ка, ну-ка, покажи-ка мне свои ногти! Ну вот, тебе даже и представлять ничего не надо.

 Сразу же после занятия срежь их,  иначе даже Пике будет смеяться над тобой.

 Длинные ногти на ногах отращивают только лесные колдуньи, которые норовят запустить свою магию в корни деревьев, чтобы подчинить их себе.

 Так вот, одну часть техники тебе даже представлять не надо. Посмотрим, как дело развернётся со второй.

 Вообрази, что под коленями у тебя привязаны два мешочка с семенами белого лотоса и от каждого из них спускается бамбуковая трубочка к пространству между большим и вторым пальцем. Каждый раз, как ты делаешь шаг, в трубочку этой ноги попадают несколько зёрен. Когда ты опираешься на эту ногу, чтобы перенести вперёд другую, то когти, так неосмотрительно отрощенные тобой, делают ямки в мягкой земле, куда и падают высыпавшиеся между пальцев семена.

 У тебя две ноги, значит в одной, которую ты несёшь вперёд, чтобы поставить, выбрасываешь семена от колена к кончикам пальцев. В это же время, вторая нога, длиннющими грязными когтями впивается в землю, чтобы сделать, как можно более глубокие лунки. Затем вытаскивая эти земледельческие орудия из земли, ты оставляешь там семена.

 В одной ноге ты выбрасываешь энергию от колена в ногти, а в другой – втягиваешь энергию земли в стопу. Вот и всё.

 Видимо, надо использовать небрежность судьбы и твоего наставника, недосмотревших за твоей опрятностью. Поэтому, ты можешь сейчас спуститься к речке, найти сырой и, желательно, глинистый кусок берега и походить там, оставляя следы таких безобразно длинных ногтей. Но потом, придти на кухню и срезать их».

 Такой урок невозможно забыть и я иду дальше по пути, проложенному наставником и, одновременно, по руслу времени отправившись в давнишнее прошлое, переживая ещё раз многие из памятных событий. Это ощущение растяжения моей натуры в две стороны – вперёд, куда я направляю своё энергетическое действие, рассаживая лотосы и назад, в прошлое двенадцатилетнего мальчишки, устремляя внимание и тепло души, поглотило меня с головой.

 Но, где-то в восьмой сотне лотосов, оставленных моими ногами на каменистой скупой земле, даже самые приятные воспоминания провалились в бездну безвозвратного прошлого, уступив место только процессу украшения горной расщелины, обойденной вниманием природы, букетами лотосов, продолжающих благоухать в следу моего прохода.

 Очнулся я от этой благородной деятельности только, когда пространство вокруг меня стало погружаться в тень, упрятав солнце за крутыми берегами коридора моего странствия.

 Наступило время снова обратить внимание на сбор еды, пока ещё рассеянный свет позволяет разглядеть растения вокруг, да, заодно, начать присматривать место для ночёвки.

 Обременённый двумя такими важными задачами, я шёл вперёд, пока сумерки не уплотнились настолько, что зрение стало почти бесполезным и пришлось переключиться на энергетическое видение.

 Так и не встретив какой-либо дыры в стенах, почти вертикально встающих с обеих сторон, я остановился на более широком участке земли, постелил половину халата и, накрывшись второй, активизировал вокруг себя купол Лотоса Тай Цзы.

 Всё, даже такая ночёвка под открытым небом, было внове для меня. Глядя на звёзды, узкой дорожкой проступившие на свободной, от темноты скалистых стен, полоске неба, я снова погрузился в какие-то неясные воспоминания, а, затем, в величаво плывущие сны.

 Состояния сна и дремоты чередовались на протяжении большей части ночи, то погружая меня в пучины беспамятства, то вытаскивая на поверхность сознания. Видимо, сказывалась привычка спать в стенах монастыря, под надёжной крышей и в убежище от дуновений ветра. Предыдущая ночь, проведённая в пещере, немногим отличалась от монастырских, а вот сейчас – это было что-то новое. Правда, здесь тоже есть стены, толстый халат вполне заменяет циновку и соломенный тюфяк, купол плотной энергии создаёт ощущение небольшого пространства комнаты. Но, всё же, есть присутствие чего-то тревожащего, какая-то неопределённость, струйки страха, щекочущие душу.

 Не смотря на мягкую подстилку свежей травы, смягчающей соприкосновение с каменистой почвой, то там, то сям, в тело начинают врезаться острые грани мелких камней. Приходится крутиться, в надежде смягчить их контакт или переместить тело на более ровный клочок земли.

 Пытаясь уснуть или просто отвлечься от раздражающих неудобств, я принялся создавать состояние тела, способное затянуть сознание в дремоту. Для этого, сначала нужно  сменить способ дыхания, с бодрствующего на сонное. Я принялся резко расслаблять диафрагму при выдохах, выбрасывая воздух единым толчком и растягивать момент вдоха, не спеша вбирая ночную прохладу.

 Настроив дыхание, я переключился на расслабление горла и нёба, чтобы устранить мельчайшие напряжения там, характерные для состояния активности сознания. Продолжая выискивать волоконца мембран, требующих моего вмешательства, я начал понемногу воспроизводить какие-то образы и цвета, помогающие призвать сон.

 Облегчение охватывало меня и уносило предшествовавшую тревогу.

 -Он уснул и теперь не торопись, будь осторожнее, - прошелестел ветерок над головой. – Вокруг него есть что-то непонятное, как тонкая материя, укрывающая его с головы до ног. Тебе нужно только положить на него, лучше на грудь, эти травинки.

 -Какое странное начало сна, - мелькнуло у меня в голове – продолжение обещает быть интригующим.

 В предвкушение чего-нибудь интересного, я невольно шевельнул головой и услышал почти рядом, за головой, шёпот того, кого сначала я принял за ветерок.

 -Тсс, он неспокоен, его сон слишком чуток…

 -Может, проще треснуть его по башке и всё?

 -Тебе бы только проще, а потом тащи покойника до пещеры. Не ближний путь. Ладно, сама попробую наложить на него клеймо наговора.

 Продолжая сонно дышать и расслаблять горло, я приоткрыл глаза и немного сильнее уплотнил кокон энергии вокруг себя.

 -Что случилось, мама. Почему ты тащишь меня?

 -Тсс, там что-то неладно, идём быстрее отсюда. Днём бу…

 Лёгкий шелест удаляющихся шагов сливался с ночными шорохами и мерным присвистом ветра, наталкивающегося в трубе расщелины на препятствия каменных выступов. Непроглядный мрак наполнил узкое пространство до краёв и даже звёзды исчезли с небесной полоски надо мной.